Если б она знала, как я была далека от истины! На глазах класса, в присутствии ненавистной Крошки, ее оруженосца Мани и еще недавно мне милой, а теперь чужой и далекой Люды, я была настоящим сорвиголовою. Зато, когда дортуар погружался в сон и все утихало под сводами института, я долго лежала с открытыми глазами и
перебирала в мыслях всю мою коротенькую, но богатую событиями жизнь… И я зарывалась в подушки головою, чтобы никто не слышал задавленных стонов тоски и горя.
Неточные совпадения
И,
перебирая события последних дней, ей казалось, что во всем она видела подтверждение этой страшной
мысли: и то, что он вчера обедал не дома, и то, что он настоял на том, чтоб они
в Петербурге остановились врознь, и то, что даже теперь шел к ней не один, как бы избегая свиданья с глазу на глаз.
Самгин шел тихо,
перебирая в памяти возможные возражения всех «систем фраз» против его будущей статьи. Возражения быстро испарялись, как испаряются первые капли дождя
в дорожной пыли, нагретой жарким солнцем. Память услужливо подсказывала удачные слова, они легко и красиво оформляли интереснейшие
мысли. Он чувствовал себя совершенно свободным от всех страхов и тревог.
С
мыслью о письме и сама Вера засияла опять и приняла
в его воображении образ какого-то таинственного, могучего, облеченного
в красоту зла, и тем еще сильнее и язвительнее казалась эта красота. Он стал чувствовать
в себе припадки ревности,
перебирал всех, кто был вхож
в дом, осведомлялся осторожно у Марфеньки и бабушки, к кому они все пишут и кто пишет к ним.
В разгоряченном мозгу Половодова мелькнула взбалмошная
мысль, и он решительно позвонил у подъезда заплатинского дома. Виктор Николаич был уже
в постели и готовился засыпать,
перебирая в уме последние политические известия; и полураздетая Хиония Алексеевна сидела одна
в столовой и потягивала херес.
«И что только у него, у идола, на уме? —
в отчаянии думал Вахрушка,
перебирая репертуар собственных
мыслей. — Все другие люди как люди, даже Шахма, а этот какой-то омморок… Вот Полуштоф так мимо не пройдет, чтобы словечка не сказать, даром что хромой».
Мысль о деньгах засела
в голове Кишкина еще на Мутяшке, когда он обдумал весь план, как освободиться от своих компаньонов, а главное, от Кожина, которому необходимо было заплатить деньги
в первую голову. С этой
мыслью Кишкин ехал до самой Фотьянки,
перебирая в уме всех знакомых, у кого можно было бы перехватить на такой случай. Таких знакомых не оказалось, кроме все того же секретаря Ильи Федотыча.
Те добродетельные
мысли, которые мы
в беседах
перебирали с обожаемым другом моим Дмитрием, чудесным Митей, как я сам с собою шепотом иногда называл его, еще нравились только моему уму, а не чувству. Но пришло время, когда эти
мысли с такой свежей силой морального открытия пришли мне
в голову, что я испугался, подумав о том, сколько времени я потерял даром, и тотчас же,
в ту же секунду захотел прилагать эти
мысли к жизни, с твердым намерением никогда уже не изменять им.
Все эти
мысли промелькнули
в маленькой головке Зотушки во мгновение ока, и он
перебирал их все время, пока седлал гнедка.
Оба опять долго молчали. Хозяин
в голове
перебирал, чем бы похвастаться перед гостем. Серпуховской придумывал, чем бы показать, что он не считает себя прогоревшим. Но у обоих
мысли ходили туго, несмотря на то, что они старались подбодрять себя сигарами. «Что ж когда выпить?» думал Серпуховской. «Непременно надо выпить, а то с ним с тоски умрешь», думал хозяин.
Естественно, наши
мысли вертелись вокруг горячих утренних происшествий, и мы
перебрали все, что было, со всеми подробностями, соображениями, догадками и особо картинными моментами. Наконец мы подошли к нашим впечатлениям от Молли; почему-то этот разговор замялся, но мне все-таки хотелось знать больше, чем то, чему был я свидетелем. Особенно меня волновала
мысль о Дигэ. Эта таинственная женщина непременно возникала
в моем уме, как только я вспоминал Молли. Об этом я его и спросил.
И много и долго размышляла Настя про злую судьбу свою, про свою долю несчастную. Стоит
в молельной,
перебирает рукой шитую бисером и золотом лестовку, а сама все про беду свою думает, все враг Алешка на ум лезет. Гонит Настя прочь докучные
мысли про лиходея, не хочет вспоминать про губителя, а он тут как тут…
И вот теперь,
в критическую минуту жизни, сидит Ардальон над своею рукописью и
в рассеянной задумчивости
перебирает поблеклые листы ее, прочитывая кое-какие места и переносясь
мыслью в прошедшее.
«Да, да, вот они, те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы», — говорил он себе,
перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном, белом свете дня, — ясной
мысли о смерти.